Левон Тер-Петросян, образно говоря, разворошил властный улей.

Серж Саргсян сейчас напряг весь свой интеллект, чтобы попытаться найти тысяча и одно отличие между Гагиком Царукяном и Бидзиной Иванишвили и чужими устами преподнести их общественности.

Отличия, естественно, имеются, поскольку отличаются также Серж Саргсян и Михаил Саакашвили.

Следовательно, было бы правильно поставить следующий вопрос: чем Саргсян хуже Саакашвили.

Во-первых, он ниже ростом. Этот ответ первым приходит ум при виде иллюстрации к данной статье – Саргсян невысокий, и исправить это не в силах даже стволовые клетки. Однако рост не является политической категорией. Нас интересуют политические «недостатки», для выявления которых попытаемся начать с общих черт.

И Саргсян, и Саакашвили вели протурецкую политику, которую ласково обозначили «прозападничеством». Однако если Саакашвили делал это со свойственным миссионеру фанатизмом, то Саргсяну «футбольная» дипломатия нужна была для «переваривания» избирательных фальсификаций 2008 года, восполнения дефицита внутренней легитимности внешней и закрепления в своем кресле.

И Саакашвили, и Саргсян вели антироссийскую политику, которая являлась составной частью протурецкой. Особенностью данного региона является то, что если ты ведешь так называемую прозападную политику и сочетаешь ее с истеричной антироссийской, то автоматически оказываешься в объятьях Турции.

Ценой протурецкой политики Саакашвили стало превращение экономики Грузии в придаток турецкого и азербайджанского капитала и население аджарской территории турками (кстати, в последнее время турецкие власти выражают недовольство тем, что на выделенные ими деньги Саакашвили так и не успел полноценно осуществить политику по заселению Грузии турками, на что ему были отпущены огромные суммы).

Протурецкость Саргсяна была следствием его авантюризма и корыстолюбия. Для Армении это обернулось тем, что мы оказались вынуждены продлить срок дислокации российской военной базы на 49 лет и на 30 лет превратились в кавказский филиал «Газпрома».

Заметим, что если в случае с Саакашвили протурецкость была четким заданием Запада, то Саргсян вошел в эту игру по собственной инициативе, исходя их своей политической невменяемости и предвкушения огромных барышей. Результатом подобной политики явилось то, что Грузия потеряла Абхазию и Южную Осетию, а Армения, исключительно благодаря глупости и жадности Алиева и Эрдогана, едва избежала потери Карабаха и последующей неминуемой катастрофы.

Следствием политической невменяемости и алчности Сержа Саргсяна явилось и то, что Армения сейчас оказалась в «чулане» Таможенного союза, потеряв свой авторитет как на Западе, так и в Турции.

Теперь о различиях.

Сержу Саргсяну, в отличие от Михаила Саакашвили, не удалось построить «Экономику одного олигарха» и довести до конца внедрение грязного бериевского режима.

Саакашвили с легкостью удалось прибрать бизнес к своим рукам, поскольку он унаследовал от Эдуарда Шеварднадзе прогнившую экономическую систему и малочисленную бизнес-элиту. В этом плане передел собственности в Грузии прошел довольно-таки несложно.

Иная картина царила в Армении. Серж Саргсян унаследовал от Роберта Кочаряна состоявшиеся слои малого, среднего и крупного бизнеса и экстенсивно развивающуюся экономику с локомотивом в виде строительного сектора. В крупном бизнесе участвовали несколько десятков семей, что усложнило Саргсяну задачу передела собственности, поскольку он встретил организованное сопротивление во главе с Гагиком Царукяном. Непреодолимые разногласия, в конце концов, стали причиной того, что ППА вышла из правящей коалиции.

С сожалением приходится констатировать, что в неравной борьбе с Сержем Саргсяном и Тиграном Саркисяном пали малый и средний бизнес (получили мы и 300-тысячную армию эмигрировавших), однако институциональный представитель интересов крупного бизнеса ППА не позволил «последнему большевику» осуществить полное раскулачивание. И это дало шанс остальным слоям бизнеса и широким общественным кругам избежать тотального разграбления. То, что сейчас борющиеся против «накопительной реформы» оказывают поддержку 4 некоалиционным силам, осуществляется в рамках этого шанса.

Для построения «Экономики одного олигарха» Серж Саргсян создал «геббельский» агитпроп, который должен был формировать гнетущую атмосферу, в условиях которой и была бы возможна реализация необольшевистских программ Саргсяна. Но поскольку сопротивление продолжалось как на площади (усилиями АНК), так и в системе государственного управления и на бизнес-поле (усилиями ППА), Серж Саргсян так и не смог стать Саакашвили и превратить Армению в место заключения сотен тысяч людей.

В сравнении с Саакашвили Серж Саргсян – ревнитель либерализма, но он вряд ли этому рад, ведь ему так хотелось им стать, однако буржуазно-демократический код, образно говоря, встал ему поперек горла.

Лишь для любящих поверхностные умозаключения мещан Саакашвили может показаться демократичным и прогрессивным. В реальности он провел через тюремную систему Грузии около 300 тыс. людей.

Серж – либерал. Нашим 300 тысячам он позволил эмигрировать в «Армянский мир» Тиграна Саркисяна. У него просто не было другого выхода, иначе «последний большевик» не менее кровожаден и алчен, чем Саакашвили, который, кстати, вел тотальную антиармянскую политику.

Именно эти отличия Саакашвили и Саргсяна и порождают сравнительные различия Иванишвили и Царукяна.

Согласно закону природы, сила порождает равноценную противодействующую силу. Саакашвили уже построил «Экономику одного олигарха», и ему мог противостоять лишь обладающий заграничным капиталом Иванишвили. И примечательно, что перешел он к жесткой риторике лишь в самой завершающей стадии борьбы. Стоит напомнить, что Иванишвили был близким Саакашвили человеком и всячески способствовал ему в вопросе завоевания и удержания власти.

Сержу не удалось довести до завершения построение «Экономики одного олигарха», следовательно, риторика Царукяна адекватна сегодняшней ситуации, то есть, сравнительно мягкая. Насколько Саргсян уступает Саакашвили, настолько и Царукян по своей жесткости уступает Иванишвили. Однако баланс один и тот же. Если Саргсян попытается саакашвильничать против Царукяна, он получит равнозначный данному Иванишвили ответ.

Так что, представляющие отличия Царукяна и Иванишвили в просержевских кодах пусть не занимаются демагогией и не выполняют дешевые заказы.

Настанет время давать отчёт. Все винтики «геббельского» агитпропа пройдут через своеобразный «Нюрнбергский процесс», независимо от возраста, пола, социального статуса, степени «барабанства», уровня шустрости и сексуальной ориентации.

Карен Акопджанян