По части хотения всё более чем очевидно. Серж Саргсян хочет обладать властью и после 2018 года, но такой, которая была бы наделена множеством полномочий и привилегий при отсутствии какой-либо ответственности за царящую в стране ситуацию.

Это свое желание Саргсян сформулировал посредством возглавляемой Гагиком Арутюняном комиссии по конституционным изменениям.

Что касается нежелания, то картина здесь запутанная.

Если верить заявлениям Саргсяна и его партнеров по команде, то руководитель РПА после 2018 года не хочет быть президентом при сохранении полупрезидентской модели правления и премьером – в условиях новой конституции. На днях же обществу опосредованно было заявлено, что Саргсян не претендует на кресло спикера НС, если в результате референдума будет принято решение перейти на парламентскую форму правления.

Чего стоят заявления Саргсяна, мы убеждались неоднократно. Врать и делать наперекор обещанному – для него нечто обыденное.

Однако давайте на какой-то момент представим, что «Последний большевик» и его партнеры по команде на этот раз не врут, и вспомним слова пресс-секретаря РПА Шармазанова о политической роли улицы Мелик-Адамяна. Получается, что Саргсян предложил такие конституционные изменения, согласно которым он сможет в статусе руководителя РПА – «генсека» – осуществлять теневое управление.

В проекте Конституции, помимо других сценариев, виднеется и этот.

Заметим, что это сценарий, который может стать причиной постоянных потрясений, переворотов, революций и кровопролитий, так как вертикаль власти, согласно предлагаемому проекту, состояться не может.

Если абстрагироваться от Сержа и рассмотреть новый конституционный проект сугубо в плане взаимоотношений органов государственного правления, то очевиден неизбежный хаос.

В основе новой Конституции заложен не присущий демократическим системам механизм сдержек и противовесов различных ветвей власти, а постулат взаимной конфронтации. При этом в условиях несостоявшейся демократии и отсутствия конкуренции во время предстоящего противостояния могут прозвучать намного более мощные выстрелы, чем 27 октября 1999 года.

Данным проектом под нашим государством закладывается большая мина, которая может стать причиной большого взрыва и развала этого государства.

Серж думал, что механизм противостояния позволит ему посредством «прочного парламентского большинства» и статуса председателя РПА взять на себя роль арбитра и править в условиях полного отсутствия ответственности, но это не сработает. Это еще ничего – и хорошо, что не сработает. Проблема в нашем государстве, которое конституционно подвергается бесхозному состоянию и управленческому кризису.

Повторюсь, если даже поверить словам Сержа, что он не хочет никакой должности, то всё равно конституционный проект должен быть отклонен, поскольку является источником системного кризиса. Кризиса, который может привести к развалу государства.

Ну не можем же мы постоянно расплачиваться за нежелание Сержа Саргсяна уходить и намерение продолжить зарабатывать деньги. Он готов ради своих личных интересов подвести Армению под монастырь, но обслуживать проекты руководителя РПА армянский народ не обязан.

Все без исключения инициативы Саргсяна были против интересов государства. Нынешняя – самая антигосударственная. Так что, нужно отклонить конституционные изменения, независимо от того, Серж клянется не занимать высших государственных должностей или нет.

Карен Акопджанян